Зая-Пандита
(1599-1662).
В 2008 году исполняется 360 лет со дня создания старокалмыцкой письменности «тодо узуг». Эта знаменательная дата не может быть не замечена.
В 1648 году хошутский Зая-Пандита Огторгуйин Далай (Намкайджамц) создал на основе старого общемонгольского алфавита ойратскую письменность, положив тем самым начало собственно калмыцкой письменной литературе. Если древний период ойратской письменности неотделим от общемонгольской, то с этого времени старая калмыцкая литература пошла своим путем, несколько отличным от монгольской. Уже в середине XYII в., таким образом, наблюдаются первые признаки зарождения национальных литератур монгольских народов, а инициаторами в этом отношении выступили ойраты Западной Монголии
Создав свою письменность, Зая - Пандита сознавал, что для ее распространения необходимо также выработать орфографию, установить нормы литературного языка, близкие к живому, разговорному, поэтому он усиленно стал заниматься переводческой деятельностью. В этом деле он был не одинок, ученики и последователи его продолжили дело, начатое Зая-Пандитой. «Калмыцкие ученые переводчики внесли значительный вклад в монголо-ойратскую литературу, - как отмечает монгольский ученый Б.Ринчен, - и тем самым подготовили почву для создания собственно калмыцкого или ойратского литературного языка…; уже в первые годы существования калмыцкой (ойратской) письменности литературный язык калмыков был настолько разработан плеядой талантливых учеников и сподвижников Зая-Пандиты, что позволил создать блестящие переводы сложнейших философских, медицинских и других текстов».
С момента зарождения своей письменной литературы ойраты не ограничивались лишь переводами, но создавали и собственные оригинальные произведения. Однако сделать много ойраты не успели. Их традиции были подхвачены и продолжены калмыками, в отдельных случаях создавшими свои оригинальные сочинения, многие из которых мы знаем только по названиям: «Улигэрин дала», «Морня шинж» и др.
Одним из интереснейших памятников калмыцкой письменности является «Раджамба Зая-Пандитайин тууджи сарайин гэрэл кэмээку орошибой», более известное в науке под названием «Биография Зая-Пандиты», составленная в начале 18 века одним из его учеников, некоторое время сопровождавшим Зая-Пандиту во время его путешествий по ойратским кочевьям.
Памятник этот представляет собой научную ценность как литературное произведение. В нем интересны манеры изложения, употребление старинных пословиц, поговорок, некоторые поэтические приемы. Как литературное произведение «Биография Зая-Пандиты» представляет собой образец высокой культуры художественного слова. Несомненно, памятник даст много фактического материала историкам и лингвистам, занимающимся историей калмыцкого языка.
Зая-Пандита Намкайджамц родился в 1599 году в Западной Монголии. Дед его, Кюнкюй – Заячи, прославился среди дэрбэн-ойратов мудростью и красноречием. Зая-Пандита был пятым из восьми сыновей Бабахана, старшего сына Кюнкюй-Заячия.
В 17 лет Намкайджамц был посвящен в звание банди (низшая ступень буддийского священства) и отправлен в Тибет, где проучился 22 года. В Тибете Зая-Пандита прославился своими способностями и поражал познаниями учителей и окружавших его лиц. Достигнув «пределов знания» , он возвращается к ойратам с определенной миссией – переводить с тибетского языка на родной религиозные сочинения и распространять буддийскую веру.
В сорокалетнем возрасте Огторгуйин Далай Зая-Пандита прибыл к ойратам и стал разъезжать по ойратским кочевьям. Слава о его учености опережала самого Зая-Пандиту, биограф восклицает: «одун олон болбочу срайин гэрэл илу амуй» - «хотя звезд больше, но свет луны ярче».
Авторитет и общеизвестность Зая-Пандиты были настолько огромны, что в отдельных случаях ему удавалось налаживать взаимоотношения между князьями и нойонами. Так, он сумел примирить Цэцэн-хана и Абалая и отсрочить разгоревшуюся между ними вражду, которая в 1661 году, как известно, вылилась в военное столкновение..
Умер Зая-Пандита по пути в Тибет от паралича. «Солнце, осветившее веру монголов, осветив мрак ума, закатилось за вершину захода, как солнце мира, освещающее мрак замбутиба». Описанием похорон, собственно, и заканчивается часть «Биографии», посвященная жизни Зая-Пандиты. Вторая часть сочинения искусно связана с первой и содержит отрывочные сведения о последующих событиях в Джунгарии.
А. Бадмаев.

Зая – Пандита,
выдающийся ученый, политический и религиозный деятель, создатель калмыцкой письменности «Тодо бичг».

Зая – Пандита был из племени Хошут, оттока Горооочин, рода Шангас. Его дед – известный среди дурбэн-ойратов своей мудростью Кунгуй Заяачи. У кунгуя было много сыновей, из низ старшим был Бабахан. Премудрый Зая-Пандита был пятым сыном Бабахана.
Зая-Пандита родился в 1599 г. И умер в 1662г. В детстве его звали Шара Хабаг, а в 17 лет, когда он вместо сына Байбагас-Баатур-нойона принял у Манджушри-хутугты обет банди (послушника), а затем, когда принял обет гэлунга, получил имя Намкайджамцо.
В 17 лет, проехав через Кукунор, прибыл в Тибет и в городе Лхасе, временно находился в доме тибетского иерарха – «великого дибы» в его свите. В этот период он выучил тибетский разговорный язык.
Зая-Пандита учился на религиозном факультете цаннид и стал в Тибете рабджамбой. Судя по тому, как детально он разбирался в философских понятиях и категориях логики, можно предположить, что он понимал суть многих понятий. Изучая в этом цаннид-дацане (отделение философии) в течение 10 лет буддийскую махаянистскую, он выдержал экзамены. Отвечая на вопросы экзаменаторов, ни разу не ошибся и, прочитав свою заключительную речь, получил тибетскую ученую степень рабджамбы. Известно, что после того, как Зая-Пандита вернулся к себе на родину, он изучил и овладел следующими предметами: язык и письменность, тибетский язык и санскрит, грамматика, фонетика, языкознание, религиозные сочинения, священные писания, приписываемые самому Будде. Так же, история распространения буддизма, теория литературы, теория и практика перевода с тибетского языка на монгольский и др. Поскольку Зая-Пандита был всесторонне образованным человеком, то, вернувшись из Тибета, он для еще большего распространения буддизма основывал монастыри и преподавал религиозное учение ученикам; составил «ясное письмо»; перевел с тибетского языка буддийский канон; ездил во владения халха-монголов, джунгаров и волжских ойратов и проповедовал учение Будды.

О создании «ясного письма»

В 1648 году, когда Зая-Пандита зимовал у Аблая-тайджи на р. Чуй, по предложению всего ойратского общества и ойратских князей во главе с Аблаем-тайджи и Эрдэни-Баатуром-хунтайджи реформировал (преобразовал) старомонгольскую письменность и создал «ясное письмо». При этом он придерживался следующих принципов:
1). При создании знаков для звуков ойратского языка изменил некоторые формы букв старого монгольского письма и, помимо создания специального знака для каждой из семи основных гласных, создал знаки для долгих гласных, тем самым, доведя число основных гласных до 14;
2). Изменил положение, когда в старом монгольском письме согласные буквы t ,d ,h , g не различались по своему виду, и придал им постоянное произношение;
3). Создал специальные знаки-галики для передачи звуков тибетского языка и санскрита.
Основываясь на этих принципах, он создал правила правописания на
базе разговорного языка ойрат-монголов рассматриваемого периода.

Переведенные религиозные сочинения

Зая-Пандита перевел с тибетского языка на ойрат-монгольский свыше 170 буддийских махаянистских сочинений, тантрических сочинений и шастр. В том числе:
Буддийские сутры: «Алтан гэрэл» («Золотой блеск»), «Дорджи-джодба» («Алмазная сутра»), «Тарбачинбо» («Великий освободитель») и др.
Буддистские литературные произведения: сказания, истории, жизнеописания выдающихся деятелей, например «История Миларайбы», волшебные сказания и др.
Поучения: «Субашид»
Философия и логика: «Светлое зерцало», «Похвальное слово учению о причинах и следствиях». И др.
Медицина: «Заклинания, облегчающие болезни», «Рвотное средство».
Астрономия: «Ответы, касающиеся астрологии, «Сто воззрений на астрологию», «Знаки звезд и планет».
Языкознание: «Необходимо нужное», «Сокровищница слов», «Объяснение иносказаний».
География: «Свойства земли».
Зая-Пандита ко всем этим переведенным буддийским религиозным сочинениям написал стихотворные колофоны.

Деятельность по распространению буддизма

В 1641 году Зая-Пандита по призыву трех ханов Халхи прибыв в Халху, проповедовал учение Будды, занимался переводами и посвящал в монахи.
Вернувшись к себе на родину в Джунарию к дурбэн-ойратам, он обосновал Икэ Курээ (Ойратский Большой монастырь) и набирал себе учеников, а также занимался переводами книг буддийского канона и проводил съезды. Он запретил шаманам и шаманкам совершать погребальные обряды и сжигать онгоны, а с тех, кто практиковал шаманские обряды, брал штраф скотом.
Зая-Пандита дважды (в1645 и 1656 гг.) приезжал к приволжским торгутам, дэрбэтам и хошутам, где читал проповед, совершал богослужения и занимался другой деятельностью по распространению веры.

Политическая деятельность

Зая-Пандита улаживал конфликты между князьями дурбэн-ойратов и прилагал немало усилий, чтобы еще больше укрепить и упрочить государство дурбэн-ойратов.
Объявление в «Великом уложении» буддизма государственной религией, можно сказать, было заслугой Зая-Пандиты.
Зая-Пандита, стремясь, чтобы все ойраты, жившие в Кукуноре, Джунгарии, в междуречье Волги и Яика, и все монголы из Халхи и Южной Монголии имели одну письменность, создал «ясное письмо». Если посмотреть на упоминание о том, что через ехавшего в 1652г. В Пекин Далай-ламу он предложил маньчжурскому императору издать указ и распространить «ясное письмо» среди южных монголов, завоеванных маньчжурами, то ясно видно, что Зая-Пандита стремился к объединению всех монголов в рамках единого государства.

Связи Зая – Пандиты с Тибетом

Для распространения в Монголии религиозной культуры Тибета и Индии Зая-Пандита поддерживал с Тибетом тесные отношения. Он делал Далай-ламе и Панчен-ламе многочисленные подношения и оказывал им
большую помощь в экономическом отношении. Зая-Пандита также посылал лам на учебу в Тибет и оттуда привозил иконы и изображения Будды, предметы культа и лекарства. Поскольку в Тибет беспрестанно отправлялись паломники, то во многих местностях страны и на путях, ведущих в Тибет, были учреждены зернохранилища и специальные пункты для привалов – сууринчи, поселены на постоянное местожительство скотоводы и ямщики и созданы удобства для верующих. Это оказало большое воздействие на развитие религии, культуры, здравоохранения, хозяйство и торговли. Однако, с другой стороны, для ойрат-скотоводов это оборачивалось дополнительной эксплуатацией. Например, для предоставления даров Далай-ламе и Панчен-ламе несколько миллионов голов мелкого рогатого скота было отправлено в Китай для продажи, и на вырученные деньги куплены дорогие сорта шелка, чай, серебро. Все это было доставлено в Лхасу и преподнесено казне Далай-ламы и монастырям, часть из этого пошла на золочение кровли храмов и т.д. Такие расходы тяжелым бременем ложились на плечи бедняков – скотоводов.
Ш.Норбо.

«Тодо бичг»
Четыреста столь быстротечных лет
Стрелою Мингияна пролетели
А мир как был далек от вечной цели,
Так и не смог доселе дать ответ.
Но в сладкозвучных струях бытия
Имеются такие перекаты,
Где мысли раскаленная струя
Гремит подобно громовым раскатам.
Рождается немеркнущий родник,
Аккордом баховым высвечивая Слово
И становясь ядром, первоосновой,
Тому, что называем мы Язык!
В мелодии родного языка
С тобою навсегда нетленно слито,
Как с океаном быстрая река,
«ТОДО БИЧГ»,
мудрец Зая-Пандита!
Монах, подвижник, Истины слуга,
Ты спеленал слова калмыцкой речи
И подвиг твой скрижалями отсвечен.
«ТОДО БИЧГ» - златые берега,
Величие, бессмертие народа,
Его непогрешимость и свобода,
Потоком в мироздании спеша.
И, обретая форму, краски, звук,
Послушный тайнам, эврике наитий,
Становится пристанищем открытий,
Творений сердца, неустанных рук.

Алексей Скакунов

Зима в Цюйе

Во владеньях Аблая тайджи
В тихом местечке Цюйе,
Перестали идти дожди,
Снега лежат на земле…

Морозной ночью в кибитке один
Не спит уставший Зая,
Он вспоминает, как летом гостил
У хана Батура … Огня

Легкое пламя пляшет в зрачках,
Зая вспоминает слова
Хана Батура: «Народ не зачах,
Покуда в письме жива,

В сказках, легендах, седых как земля,
Степная его душа…»
Сегодня весь день трудился Зая,
Великое дело верша.

Сегодня составидл он алфавит –
Буквы чисты, ясны…
Каждая – словно подкова звенит,
Словно ручей весны!

Легкое чтение, легкий полет
Будто крыло орла
В небо высокое манит зовет…
Фраза на лист легла

Ясным, понятным, доступным письмом…
Жаль, что Аблай Тайджи
Занят охотой за дальним хребтом.
Уезжая, просит он: «Жди,

Когда я с охоты домой вернусь,
Покажешь свое Письмо,
Я за десять дней обернусь
Не успеешь сточить перо!»

…И вот сегодня труд завершен,
Девятые сутки прочь…
Завтра вернется друг нойон,
Веселая будет ночь…

Устал от великой работы Зая,
Но сон не идет к нему.
Он шубу накинул – легки соболя! –
Вышел в ночную тьму.

Горстью собрал пушистый снег
Молча прижал ко лбу…
К небу глаза возвел человек
И увидал звезду!

Эрдни Эльдышев